Любитель « погорланить»
Печорское время 23.12.2009

Житель Лугового Павел Некипелов служит пожарным и увлекается пением. Удивительно, но он, не умеющий отличить ноту «до» от ноты «ре» ни на слух, ни в партитуре, завоевал Гран-при Международного фестиваля-конкурса, состоявшегося недавно в Париже, тем самым заткнув за пояс студентов консерваторий и выпускников училищ искусств.

Сны о чем-то большем

Впрочем, и сам Павел—человек весьма удивительный, нетипичный. Явился в крестьянском обличье — валенки до колен, лохматая ушанка, — объяснил, мол, я и есть крестьянин, у меня хозяйство, и принялся рассказывать о тундре, которую он в глаза не видел, но почему-то любит.

Здесь надо сказать, что и певец он нетипичный: жанр Павла — традиционные песнопения тундры. И откуда, спрашивается, у коренного луговчанина, в генеалогическом древе которого нет ни одного северянина, все это взялось?

— Когда мне исполнился год, мама моя пошла работать, пригласив в дом няню — соседку. Няню звали Евдокия Степановна Лаптандер, и была она полуненка-полусаамка. Помню тусклую лампу, рыбий запах и няню, выделывающую шкуры и что-то напевающую себе под нос. Няня воспитывала меня до четырех лет, и, благодаря ей, я полюбил Север, тундру, — рассказывает Павел.

Тундра являлась во снах белым, пустым пространством, казавшимся Павлу краем земли, в детских его играх дети делились на северных оленей и северных волков, девочки представлялись куропатками, мальчики — оленями. В детском саду он, конечно, пел, но то была эстрада. К тому, что сделало его знаменитым, к песнопениям тундры, он пришел в 20 лет.

— Знаете, как обухом по голове ударило. Я жил тогда в Москве и что-то потянуло на Север, на родину. Стал писать стихи о тундре — ее картины с детства сидели в голове. Приехал домой, пошел на лыжах на болото, ландшафт которого похож на тундру, и захотелось мне спеть что-то на манер «Ой, мороз, мороз...», а звуки полетели такие, что сам испугался.

И началось! Дабы не пугать людей странными песнопениями, Павел вставал на лыжи и ставил голос на морозе.

— Я понимал, что делал что-то давно существующее, но то, чему не учат, и не мог понять, откуда и почему ко мне это пришло. Узнал, это традиционное песнопение тундры называется йойк, отрабатывал его приемы. Потом из СМИ услышал хрипящее горловое пение, с этим во мне пробудилось все. Горловое пение — харлание стало получаться с первого раза. Я стал отрабатывать и быструю, и медленную его технику, узнал, оно использовалось в молитвах при обращении к огню или ветру. А потом услышал пение, свойственное не столько ненцам, сколько тувинцам — горловое. Мне все удавалось легко, я начал писать тексты. Сходил с поклоном к няне. Мы подружились, и она подарила мне пимы, малицу и книгу с партитурой и текстами саамских и ненецких песен с переводом на русский язык, чему я был немало удивлен.

Окно в Париж

Широкой публике свой самобытный талант Некипелов впервые продемонстрировал в 2002 году, участвуя в печорском городском конкурсе «Молодые голоса» и завоевав Гран-при. Зал, помнится, был сражен наповал. Облаченный в пимы, малицу из шкуры молодого оленя, украшенную шкурами горностая, и с головной повязкой, — этакий шаман — Павел исполнил тогда саамскую, ненецкую песни и песню о тундре на русском собственного сочинения. Надо ли говорить, что двери дляучастия в республиканских и региональных конкурсах для него открылись мгновенно. Гран-при он брал трижды, а став победителем конкурса Северо-Западного федерального округа, отправился в Москву.

— Мы выступали в Международном доме музыки. Нас слушала Надежда Бабкина и была поражена. Я пел «Колыбельную тундры» на саамском, «Ярма плач» на ненецком — мощные, выигрышные вещи широкого вокального диапазона с горловыми эффектами. И, конечно, брал с собой талисман — бубен, купленный в Нарьян-Маре у единственного в России мастера, изготавливающего этот инструмент.

И вот Париж. Покоренный Париж. Но до Парижа был Гавр, где Павел дал мини-программу для профессуры Гаврской консерватории. «Мы слышали подобное, но думали, это компьютерная обработка голоса. Вы — открытие. Мы будем заниматься русским Севером», — сказали Павлу французы. А Павел ответил, мол, Север не русский.

Во Франции он дал то, что никогда не давал на родине, — пел без стилизаций и обработок под эстраду, да с собственной хореографией, да под звуки бубна и волшебного хомуса, в мелодиях которого и бег оленей, и шум ветра, и закат солнца, и звездное небо. Все пророчили ему Гран-при. И он, желающий своими песнями пробудить в людях любовь к суровому, но прекрасному Северу, взял Гран-при. И у него от этого не закружилась голова, что тоже удивительно.

В ближайшей перспективе Павла гастрольные туры по странам Европы, начиная с Италии, а в планах — запись сольного диска в печорской студии.

статья опубликована и здесь:


сайт Издательского Дома «Аргументы и факты» (http://www.aif.ru)
АиФ Коми, выпуск 52 (572) от 25 декабря 2009 г.
Адрес статьи: http://komi.aif.ru/issues/572/01_08?print

Житель Лугового Павел Некипелов
Здесь надо сказать, что и певец он нетипичный: жанр Павла — традиционные песнопения тундры.

Слушал его выступление на сцене "Досуга". Говорили, что завораживает. Сел и жду. Началось после первых строк. Мурашки "побежали" по всему телу. И - раз я оказался в другом мире, словно я остался один в зале, но не здесь. Тело само начало потихоньку раскачиваться.

Вот это сила!!!!

Желаю Павлу удачи и не терять самобытности.

Хм... Странно - а в Вашем профиле Вас зовут Наталья... Может я и "оффтоплю" маленько, но Вы уж потрудитесь профиль отредактировать... или пол.